Путеводитель по ЮАР и Южной Африке

В том, что касается образования, упомянутая связь этим не ограничивается. С течением времени все большую остроту приобретала необходимость такой организации системы образования, которая не копирует западные структуры, в максимальной степени исходит из местных условий. Особо важное значение имеет получение учащимися и в начальной и в средней школе определенных трудовых навыков и профессиональной подготовки с учетом потребностей экономики, что существенно облегчало бы их послешкольное трудоустройство. Между тем, как отмечается в документах ЭКА, ориентация образования и связанный с ней квалификационно-профессиональный состав рабочей силы, подготавливаемой в различных учебных заведениях, еще не отвечает нуждам Африки.

В период суверенного развития страны Африки вступили в условиях массовой неграмотности, слабого охвата школой детей и подростков, неразвитости школьной инфраструктуры. Первоочередная задача в этих условиях заключалась в демократизации образования, одной из основных характеристик которой является полный охват детей начальной школой. Большинство стран добилось здесь значительных успехов. В конституции включено положение о праве на образование, о его обязательности и бесплатности в начальной школе. Были увеличены бюджетные ассигнования на нужды просвещения, расширена его материально-техническая база. В 1980 г. в целом по Африке дети и молодежь соответствующих возрастов были охвачены начальной школой более чем на 70$, средней - на 14% и высшей на 1,8%.

Проблема демократизации образования остается, таким образом, еще не решенной, и в количественных показателях здесь не наблюдалось принципиального различия между странами альтернативных ориентации. Можно отметить лишь более высокие достижения стран социалистической ориентации в деле ликвидации неграмотности взрослого населения. К несомненным, успехам этих стран в сфере образования относятся упразднение дискриминации учащихся по расовому, сословному, религиозному, половому признакам; создание единой государственной системы образования; бесплатность обучения на всех ступенях; значительное сокращение территориальной неравномерности в распределении учебных заведений; африканизация, хотя еще и неполная, школьного обучения в языковом и кадровом отношении; наконец, его растущая политехнизация. Но остается еще много трудностей и проблем. Прежде всего это дефицит квалифицированных педагогических кадров, а также школьных помещений; сохраняющийся, хотя и постепенно сокращаемый разрыв в степени охвата школой городской и сельской молодежи; высокие показатели второгодничества и отсева; низкий коэффициент охвата обучением в средней школе; явно недостаточные масштабы профессионально-технического образования.

Нерешенность этих проблем, общих для большинства развивающихся стран, существенно снижает качественный уровень школьного обучения, следовательно, и уровень подготовки кадров, особенно средних технических. В конечном счете она отражается на динамике общественной производительности труда, а тем самым на темпах экономического роста и социального прогресса. Поэтому дальнейшее количественное и качественное развитие системы образования рассматривается в африканских странах как жизненно важная задача и необходимое условие общественного прогресса в целом.

Увеличение размеров незанятости - один из тех социально-экономических факторов, которые в сочетании с политическими условиями определяют динамику жизненного уровня и структуру доходов населения в странах Африки. Скудость или отсутствие статистических данных не позволяет четко обозначить эту структуру в ее социально-классовом аспекте. Однако ряд косвенных показателей свидетельствует об углублении имущественного неравенства, оказывающего сильное влияние на социальную обстановку. Этот процесс идет на фоне общего низкого уровня дохода и потребления (среднедушевой доход в Африке, по оценке Международного бюро труда, в конце 80-х годов был меньше, чем в 1960 г.), означающего для широких народных масс существование за гранью физиологически необходимого минимума литания и без удовлетворения самых элементарных жизненных нужд. А в регионе Тропической Африки за 80-е годы доходы на душу населения упали, по оценке экспертов Всемирного банка, на 25%.

Нарастание экономических трудностей в большинстве африканских стран делает, по-видимому, нереальным какое бы то ни было повышение жизненного уровня масс в ближайшем будущем. Не лучше положение и с точки зрения социального неравенства. Как считают эксперты ЭКА, в целом по Африке к началу 80-х годов доход богатых 20% населения вчетверо превышал доход беднейших 40%. Отсутствие соответствующих статистических данных не позволяет сравнить с достаточной достоверностью положение в странах альтернативных ориентации. Можно лишь предположить, что при прочих равных условиях прокламировавшиеся политическим руководством в государствах социалистической ориентации принципы социальной справедливости, приоритетного значения интересов трудящихся находили какое-то отражение в регулировании доходов через механизмы цен, заработной платы, налогообложения и другие каналы. Косвенным свидетельством этого может служить соотношение средних доходов в городе и деревне. В странах социалистической ориентации разрыв между ними был значительно меньше, чем в странах капиталистического развития. На рубеже 70-80-х годов в Бенине, например, он составлял 1,1 против 5,1 в Нигерии, в Танзании -1,4 против 4,1 в Либерии, в Конго - 3,5 против 7,7 в Сенегале и т.д.

Нельзя, конечно, абсолютизировать данное положение. Многое зависит от конкретных условий, связано с тактикой подхода к проблемам социально-экономического развития. Многое определяют потребности всемерного подъема производительных сил как главной стратегической задачи нынешнего этапа. Эти потребности делают невозможной, более того, губительной в условиях, например, Зимбабве (страны, относительная -экономическая устойчивость которой в значительной степени основывается на капитале и компетентности белых поселенцев) политику социальной справедливости "любой ценой" или какое-то "тотальное наступление" против империализма, о необходимости которого порой говорят представители радикально настроенных кругов национальной интеллигенции.

В развитии современных форм найма, организации и использовании трудовых ресурсов важная роль принадлежит промышленности. Ее рост - правда, затухающими темпами - наблюдается ь большинстве африканских стран в течений всего периода независимости. Десятилетием промышленного развития Африки были объявлены 60-е года. Увеличивалась и занятость в этой сфере производства, однако тенденция к росту капиталоемкости новых промышленных предприятий сужала возможности найма рабочей силы. В целом, по данным ЭКА, относящимся к 43 странам

Тропической Африки, за 60-70-е годы доля экономически активного населения, занятого в промышленности, увеличилась с 7,5 до 13,4%, значительно уступая занятости в сфере услуг, возросшей за тот же период с 12,5 до 17,6% (доля сельского хозяйства в отраслевой структуре экономически активного населения сократилась с 80 до 69%, хотя численность этой части занятых возросла почти на 27%$). К этим показателям близки данные по большинству стран, руководство которых ориентировалось на социалистическую перспективу, за исключением Конго, где имели место более крупные изменения.

Таким образом, в отраслевой структуре занятости возрастает значение несельскохозяйственной сферы, включая неформальный сектор экономики. Здесь мелкое предпринимательство, не требующее значительного капитала и высокой квалификации рабочей силы, создает значительный и весьма эластичный спрос на труд. Возможности же роста занятости в современном секторе довольно узки вследствие тенденции к повышению капиталоемкости предприятий. В 60-70-е годы лишь немногие страны Африки сумели довести ежегодное увеличение занятости в городском современном секторе до 5%, тогда как для того, чтобы поглотить приток рабочей силы, такое увеличение должно составлять, по оценкам ЭКА, примерно 13% и еще больше, чтобы сократить уже имеющуюся безработицу. В этих условиях трудно-поглощающий потенциал неформального сектора не может игнорироваться правительствами африканских стран.

Соответствующую политику проводит в этом отношении, например, правительство Зимбабве, где работой по найму ("организованной" занятостью) в 1985 г. были охвачены лишь около 25% самодеятельного населения. Первый 5-летний шшн развития (1986-1990) предусматривал наряду с увеличением "организованной" занятости и содействием кооперативному движению во всех секторах экономики поощрение индивидуальной трудовой деятельности в неформальном секторе. С этой целью здесь намечалась организация профессиональной подготовки для желающих с тем, чтобы получившие ее более эффективно вели свои хозяйства и даже шли на их расширение при возможной финансовой поддержке со стороны государства.

С проблемой занятости связана эволюция позиций африканских стран в вопросе об ограничении темпов роста народонаселения. К 80-м годам негативное ранее отношение большинства государств к сдерживанию этого роста изменилось. В настоящее время ограничение рождаемости, планирование семьи все больше признается в качестве одного из средства ослабления экономических трудностей. Предпринимаются в этом направлении и различные меры информационно-пропагандистского и образовательного характера.

Необходимость комплексного подхода к решению экономических и социальных проблем существует во всех странах независимо от уровня их развития и от их ориентации. Социально более прогрессивный курс должен в принципе проявляться в максимальном учете интересов трудящихся масс, неимущих слоев населения при разработке и проведении социально-экономической политики. Опыт африканских стран не дает оснований говорить о каком-либо "первенстве" социалистически ориентированных режимов в этом отношении. Причины разные - узость возможностей такого учета, недооценка, социальной стороны развития, усиление коррумпированности управленческого аппарата и т.д.

Комплексный подход к вопросам социально-экономического развития не означает, разумеется, обязательности строго одновременных, параллельных мер по их решению. Ограниченная ресурсная база в большинстве случаев исключает одновременность и равномерную интенсивность действий на всех участках, заставляет определять наиболее приоритетные в данных конкретных условиях сферы. Вместе с тем сколько-нибудь длительное сосредоточение средств и усилий на одних направлениях, при определенной "дискриминации" других, рано или поздно порождает серьезные негативные явления с точки зрения социально-экономического прогресса в целом.

Прямая связь незанятости большой части рабочей силы с социально-экономической отсталостью означает, что сокращение масштабов первой возможно лишь в процессе преодоления второй. При этом одинаково важны и количественная, и качественная стороны проблемы - расширение сфер занятости и соответствие квалификационно-образовательных характеристик рабочей силы требованиям этих сфер, особенно современного сектора экономики и социальной инфраструктуры.

Одним из важнейших элементов процесса преодоления отсталости, непосредственно затрагивающим положение большей части населения, являются преобразования в сфере сельского хозяйства. От их характера зависят, в частности, масштабы и темпы сельской миграции в города, следовательно, динамика незанятости. Сведение этой миграции к минимуму, что является одной из целей аграрных преобразований во всех африканских странах (попытки "отмены" миграции юридическим путем результата, как правило, не давали), означало бы перекрытие главного канала роста безработицы в городах. Вместе с тем практика свидетельствует о необходимости определенной осторожности и тщательной подготовки преобразований, дабы они не повлекли за собой снижения экономической эффективности сельского хозяйства ее всеми вытекающими отсюда последствиями.

Рост безработицы выступает как следствие все более широкого разрыва между увеличением рабочей силы и спросом на оплачиваемый труд, определяемым характером, структурой и темпами экономического развития. Увеличивается, в частности, число лиц, приходящих на рынок труда из системы образования. Это главным образом подростки, закончившие начальную школу и не имеющие практически никакой профессиональной подготовки. Они составляют, по оценкам ЭКА., 22% всей новой рабочей. силы, и при существующих тенденциях их доля в первом десятилетии XXI может увеличиться до 41%.

Наряду с массовой открытой безработицей социальная обстановка в Африке характеризуется внушительными размерами неполной занятости, распространенной как в городе, так и особенно в сельских районах. Согласно оценкам ЭКА. она (неполная занятость) в начале 80-х годов распространялась примерно на 40% рабочей силы в африканской деревне и ежегодно увеличивалась в абсолютных размерах более чем на 4%. С учетом скрытой безработицы в городском неформальном секторе общая картина станет еще более удручающей.

Следствие и компонент социально-экономической отсталости, незанятость значительной части трудоспособного населения усугубляется продолжающимся демографическим взрывом, начавшимся во второй половине XX в. как результат успехов в борьбе с эпидемическими заболеваниями и снижения детской смертности при сохраняющейся высокой рождаемости. А возрастная структура (в начале 80-х годов дети до 15 лет составляли 45% населения) постоянно воспроизводит перспективу усиливающегося давления на рынок труда, хотя само трудоспособное население (от 15 до 64 лет) увеличивается несколько медленнее, чем население в целом. Особенно ощутимо это давление в городах, куда сельская нищета и беспросветность постоянно выталкивают наиболее динамичную часть деревенских жителей.

Наряду с демографическим и миграционным существуют другие факторы, так или иначе связанные с проблемой занятости. В частности, при насущной необходимости максимального увеличения числа рабочих мест бесспорна и необходимость такого технологического уровня общественного производства или хотя бы отдельных его секторов, который обеспечивал бы возможность роста производительности труда, следовательно - экономического, а тем самым и социального прогресса. Столь же очевидна потребность в квалифицированной рабочей силе для технологически более высоких по сравнению с традиционным сектором сфер общественного производства. Все это требует комплексного подхода к проблеме, продуманных, взвешенных решений и в демографической политике, и в том, что касается преобразований в деревне, которые замедлили бы миграцию сельского населения в города, и в вопросе о типе и темпах развития промышленности, о сочетании капитало- и трудоемких производств, ив деле развития системы-образования. Ясно также, что в каждой стране варианты решений по всем этим вопросам зависят не столько от общеполитической ориентации правящих сил, сколько от исходного уровня экономического развития, от целого ряда условий - природных, ресурсных, технических, политических и иных.

Обретение государственного суверенитета бывшими колониями расширило, несомненно, возможности решения острых социальных проблем. В то же время такие возможности' ограничены чрезвычайно низким уровнем производительных сил, экономической отсталостью и зависимостью от развитых капиталистических стран. Немалую роль играют в ряде случаев и просчеты африканских правительств. Как отмечалось на проходившей в марте 1988 г. международной конференции "Человеческий фактор в восстановлении и развитии африканской экономики", организованной Экономической комиссией ООН для Африки (ЭКА), с конца 70-х годов уровень социальной защищенности населения африканских стран заметно деградировал.

Из докладов на конференции (в ее подготовке участвовали ряд отраслевых организаций ООН, страны Африки были представлены в основном министрами планирования и развития людских ресурсов) следовало, что в этот период в большинстве стран континента имели место резкое снижение реальных доходов населения, рост безработицы, сокращение доступа к образованию и здравоохранению, увеличение детской смертности. Голод и региональные конфликты повлекли за собой значительное увеличение числа беженцев и перемещенных лиц.

Было бы неверным полагать, что эти констатация относились лишь к странам, ориентирующимся на капитализм. В то же время не следует упускать из виду, что в некоторых странах с социалистически ориентированными режимами •- Анголе, Мозамбике, Эфиопии - не было нормальных, мирных условий развития. Не касаясь здесь причин такого положения, отметим его глубоко трагический для этих стран характер. Достаточно сказать, например, о дезорганизущем воздействии на жизнь общества массовых миграций, вызванных военной обстановкой, иди о тяжелейших социально—экономических последствиях огромных военных расходов на протяжении •длительного времени. Все «то практически исключало какой-то значительный прогресс в решении насущных социальных и экономических проблем.

Одна из них - обеспечение трудовой занятости самодеятельного населения. Об ее остроте можно судить по следующему факту. Только в 70-е годы из 33 млн.человек, на которые увеличилась рабочая сила в Африке, 15 млн., по оценке ЭКА, не нашли оплачиваемую работу. Средние размеры безработицы составляли примерно 20% городской рабочей силы. Ввиду относительной узости африканского рынка наемного труда открытая безработица особенно заметна. В начале 80-х годов число полностью безработных оценивалось в 13,3 млн.человек (на 33% больше, чем в 1975 г.), и существует явная тенденция к асо дальнейшему росту - по прогнозам ЭКА почти до 45 млн. в первой декаде XXI в. /59, с.23/. Этот процесс наблюдается практически во всех странах континента независимо от направления их общественного развития. Так, в Зимбабве, самом "молодом" государстве социалистической ориентации, располагающем относительно высоким экономическим потенциалом, размеры безработицы увеличились в 1984-1987 гг. с 12 приблизительно до 1856 трудоспособного населения. В Алжире, по некоторым оценкам, этот показатель составлял к 1990 г. 25%.

В Алжире концепция создания мелких и средних предприятий, впервые в развернутом виде сформулированная на IV Национальной конференции по развитию (1986 г.), рассматривает эту политику как "возможность увеличения занятости в сельской местности, закрепления там трудовых ресурсов и удовлетворения спроса местного рынка на ряд товаров первой необходимости".

Слабое действие рыночных механизмов обусловливает активную деятельность государства по стимулированию мелких предприятий, формированию целого набора методов и способов государственной поддержки. Как правило, он включает предоставление займов под низкий процент, создание центров по оказанию помощи в виде технического обучения, консультаций, предоставления информации, помощь в области материально—технического снабжения, проектирования, контроля над качеством продукции, защиту от ценовой конкуренции крупных предприятий путем налоговых мер и субсидирования.

Так, в НРК в рамках Программы стимулирования мелкого предпринимательства, принятой в 1986 г., быжи созданы специальные органы поддержки - "Агентство по развитию мелких и средних предприятий", "Национальное агентство по ремесленному производству", а также кредитные институты - "Фонд гарантии и поддержки" и "Фонд участия для ремесленного производства".

Благодаря мерам по стимулированию мелкого предпринимательства в НРК к 1968 г. насчитывалось 400 мелких и средних частных предприятий, на которых было занято около 3 тыс. рабочих. Они действуют в области строительства, пищевой промышленности, автосервиса, системы общественного питания, пошива одежда. Группа мелких и средних предприятий составляет 22% общего числа предприятий частного национального сектора. Половина из них насчитывает от 6 до 10 наемных рабочих.

В то же время, как показывает анализ программных документов африканских стран, развитие мелкой промышленности не рассматривается как альтернативный путь индустриализации. Подчеркивается необходимость разумного соотношения мелкой и крупной промышленности, трудоемкого и капиталоемкого производства. Пропорции такого сочетания должны быть подвижны и находиться в тесной увязке с конкретными условиями и этапами развития.

Таким образом, экономическая политика в странах африканского континента приобрела в последние годы определенную гибкость и способность быстрее адаптироваться к меняющейся обстановке. И хотя в каждой стране она носит специфический характер, все четче вырисовывается тот главный принцип, который объединяет национальные стратегии развития, - это соответствие ее основных этапов объективному направлению общественного развития.

Известен алжирский опыт форсированного создания в 70-х годах весьма капиталоемких отраслей тяжелой промышленности.  В то время в руководстве страны преобладали взгляды на "индустриализирущую индустрию" как на самое надежное средство экономической модернизации, которая повлечет за собой модернизацию социальную. Направление львиной доли ресурсного потенциала, обеспеченного экспортом углеводородного сырья, в высокотехнологические производства превратило Алжир в одну из наиболее развитых в промышленном отношении стран Африки. Но довольно быстро выявилась низкая экономическая эффективность новой промышленности, возник и углубился ряд диспропорций в различных сферах экономического и социального развития.

Это было вызвано, наряду с .другими причинами, отставанием сельского хозяйства и второго подразделения в целом, во многом обусловившим сохранение узости внутреннего рынка, нехваткой на госпредприятиях квалифицированной и их перенасыщенностью (нередко на 50-100% к проектным нормам) малоквалифицированной рабочей силой, неподготовленностью экономической и социальной инфраструктуры.

Осуществление в Алжире крупных проектов на современном технологическом уровне способствовало, безусловно, созданию промышленной базы экономического прогресса. Однако длительная концентрация основных усилий в этой сфере неизбежно порождала серьезные противоречия, в известной мере приносила в жертву форсированной индустриализации многие социальные аспекты развития. Это вызвало необходимость соответствующей корректировки курса, которая и началась с рубежа 70-80-х годов. Она выразилась, в частности, в увеличении капиталовложений в сельское хозяйство, в экономическую и социальную инфраструктуру (включая жилищное строительство), в сокращении удельного веса капиталоемких проектов, в росте расходов на образование, здравоохранение, социальное обеспечение. Содержание корректировки, направленной на повышение эффективности отраслей первого подразделения и всего общественного производства, включало, таким образом, и меры социального характера, в том числе относящиеся к увеличению занятости.

Обострение кризисных явлений в 80-е годы показало, что промышленное развитие не может быть успешным, если оно не опирается на сбалансированный рост экономики в целом, не увязано с развитием сельского хозяйства, социальными затратами и доходами населения. Выбор экономической стратегии, ориентированной на максимальное подключение всех имеющихся внутренних ресурсов, неизбежно подвел руководство африканских стран к традиционной модели промышленного развития. Основные ее компоненты таковы - инвестиции направляются преимущественно в легкую промышленность, требующую небольших капиталовложений; основная часть промышленного производства сосредоточена в мелкой и кустарной промышленности; в промышленном производстве используется наиболее простат техника и технология.

По замыслу алжирских лидеров, например, возврат к частному землевладению может происходить двумя путями. Согласно первому варианту любой алжирец имеет право подать просьбу о выделении ему участка на пригодных для обработки, но неиспользуемых землях и предоставлении в связи с этим займа на льготных условиях. Если за первые пять лет он сумеет освоить эту землю и его деятельность будет признана эффективной, этот участок отдается ему в полную собственность. Другой путь - это распределение земель (площадью до 2 га) самоуправляемых социалистических хозяйств между крестьянами данного кооператива.

Однако при этом земля остается по-прежнему собственностью государства. Предполагается, что крестьяне либо обрабатывают эти участки индивидуально, либо объединяются по 6-9 человек в так называемые "сельскохозяйственные коллективные объединения", представляющие собой низшую форму кооперации. В декабре 1987 г. правительство приняло решение сдать в аренду кооперативным и частным лицам все 3 тыс. государственных ферм, занимавших самую плодородную землю.

В последних правительственных документах Народной Республики Конго индивидуальным крестьянским хозяйствам отводится главная роль в повышении продуктивности аграрного сектора и становлении национального рынка. На состоявшейся в 1987 г. в Браззавиле первой сессии Национального совета по сельскому хозяйству 1988 г. был объявлен "годом возврата к земле". В рамках новой концепции сельскохозяйственной политики, определившей поощрение частного предпринимательства, открывается возможность использования наемного труда. Интенсификация крестьянского труда, формирование расширенного производства определяет уровень как производительного, так и потребительского спроса, его количественных и качественных изменений. От этого зависит емкость крестьянского рынка - главного фактора развития промышленности в аграрных странах. Поэтому созданию условий для осуществления в мелких фермерских хозяйствах процесса накопления придается все большее значение.

Важнейшей составной частью стратегии и тактики экономического развития африканских стран является политика, касающаяся форм, направлений и темпов индустриализации. Большинство стран континента отказалось от модели "ускоренной", догоняющей индустриализации, предусматривающей создание диверсифицированного промышленного комплекса, как главного рычага технико-экономической реконструкции традиционных укладов. Для политики "ускоренной", "форсированной" индустриализации характерна концентрация ресурсов на ключевых отраслях, приоритет современного сектора над традиционным, промышленности над сельским хозяйством, крупного производства над мелким. Как показал опыт Алжира и других стран, такая политика приводит к возникновению ряда острых диспропорций, блокирующих экономический рост.

Попытки формального обобществления, получившие широкое распространение в ряде других стран социалистической ориентации - "социалистические деревни" в Эфиопии, самоуправляемый сектор в Алжире, "коммунальные деревни" в Мозамбике и т.д., - привели к утрате крестьянами экономических стимулов повышения производительности труда, падению производства, обострению продовольственной проблемы, росту социальной напряженности. Они подтвердили, что принудительное кооперирование является жестким вариантом первоначального накопления, истощающим производительные силы, усиливающим диспропорции общественного производства.

Происшедший в ходе экономической реформы отказ от практики массового производственного кооперирования происходит на фоне широкого использования рыночных принципов хозяйствования, которым в наилучшей степени отвечает индивидуальное производство мелких производителей, а также кооперативы непроизводственного характера. Почти во всей этой группе стран начали поощряться такие простейшие формы кооперирования крестьянства, как снабженческо-сбытовые, потребительские кооперативы, бригады, группы взаимопомощи и "семейного подряда" , кооперативы кредита и услуг.

Если в 60-70-е годы расширение сферы частнокапиталистического производства происходило как стихийный процесс или как объективное следствие аграрных преобразований, преследующих в числе прочих и антикапиталистические цели, то в-80-е годы стимулирование индивидуальных крестьянских хозяйств становится важной составной частью официально провозглашенной стратегии развития в области сельского хозяйства.

Руководство африканских стран признало необходимость разработки системы конкретных мероприятий по подключению к общественному производству и использованию индивидуальной и частнособственнической активности мелких производителей. Эта система мероприятий в каждой стране имеет свою специфику, обусловленную уровнем развития экономики, соотношением социальных сил и другими факторами. Однако в самом общем виде ее компоненты примерно одинаковы. Это меры, направленные на ограничения изъятий из крестьянского хозяйства; налоговая и кредитная политика; широкое использование товарно-денежных отношений, развитие рынка и местного товарооборота; стимулирование экономических связей между промышленным, ремесленным и сельскохозяйственным производством и т.д.